Иван Таланин

«Оркестр должен дать заряд» 

Версии на русском и английском:   

Расскажите для всех танцоров — в чем особенность восприятия танго, если вы музыкант. Предположим, что танцор, слушая музыку, представляет, как танцевал бы эту мелодию… А вы представляете, как играете звучащее танго? 

Конечно. Есть такое понятие — «внутренний слух».  Я могу сейчас про себя напевать мелодию какую-нибудь, мне необязательно даже слушать ее запись. Естественно, я могу услышать, как танго было сыграно, но еще более интересно для меня — представить, как бы я это сыграл. Конечно, какие-то моменты импровизационные есть у меня в голове. Иногда тренировка техники на инструменте бывает не так важна (хотя она всегда важна), как воспитание в себе этого музыкального чувства, способности перенести то, что находится у меня в голове, как я хочу сыграть, на инструмент.

Дело касается не только танго, а в принципе музыки. Я буду сейчас в машине слушать радио, будет какая-нибудь современная композиция попсовая звучать, я буду представлять, как это звучит на инструменте. Кстати, это уже к другому вопросу — жена мне часто говорит: «Почему ты не берешь какую-нибудь известную композицию, не играешь ее на бандонеоне?»

Хотя в последнее время мы стали играть не только танго. Мы все-таки воспитаны русской школой и играем в том числе русскую музыку. У нас есть скрипка и фортепьяно, их дуэт может играть камерную русскую музыку, романс, например. Это мы тоже несем в массы.

Аранжировки танго вы, как лидер, придумываете сами, или этим занимается кто-то еще?

Здесь, знаете, как обычно происходит… Есть общая идея композиции. Эту общую идею композиции я рассказываю ребятам. Я не могу взять и написать пианисту, что он должен играть. Я могу всего лишь ему объяснить, что в этой музыке, в этой части от него требуется. Он осознает это, пропускает через себя и после этого знает, что он будет играть. А я не знаю.

***
«…каждый концерт тоже индивидуален. Сегодня пианист сыграл это место одним образом, завтра он его сыграет по-другому»
***

И так с каждым из нас. Я не пишу ребятам партии, чтобы они их играли. Я полностью полагаюсь на них. И именно это более ценно, потому что сегодня мы проснулись — у нас одно настроение, завтра проснулись — у нас другое настроение. И каждый концерт тоже индивидуален. Сегодня пианист сыграл это место одним образом, завтра он его сыграет по-другому.

У вас в афише есть анонсы участия в спектаклях — например, в шоу Tango De Oro. Чем отличается танго-спектакль от танго-концерта для вас? 

Все почти как на концерте, но разница — в подготовке. Потому что каждое танго, которое мы исполняем, должно быть чем-то подкреплено. Это симбиоз с танцорами. Мы репетируем и подстраиваемся друг под друга. Все складывается из мелочей. Какие-то паузы, акценты… Не могу сказать, что концерт  и спектакль —  это кардинально разные вещи, но на сюжет приходится делать скидку!

Не было такого, что приходилось импровизировать?

В этом шоу — нет. В других было, да.  Поскольку мы всё играем живьем, без минусовок, без подкладок, то, естественно, можем иногда спасти положение. Недавно мы вернулись из тура в Казахстане. В одном городе, к сожалению, что-то пошло не так — кажется, перегорел один из проекторов. И представляете, открывается занавес, должно начаться действие… Мы все ждем какого-то знака, чтобы начать играть. А ничего на сцене не происходит! Мы сидим пять секунд, десять секунд. А потом понимаем, что нужно играть что-то спасающее и делать это экстренно, не договариваясь! Как вы понимаете, на сцене мы обычно не разговариваем, все решаем жестами, полувзглядами. Хотя такие случаи — редкость.

***

«…Поскольку мы всё играем живьем, без минусовок, без подкладок, то, естественно, можем иногда спасти положение»

***

Вы играли в театрах Буэнос-Айреса? Есть ли разница? 

Да, играли. Конечно, есть разница.  У них в принципе сама публика отличается. Люди очень реагируют на музыку, узнают ее, любят. Хотя мы играли не в тех знаменитых аргентинских шоу для туристов (cena-show, ужин в танго-театре — прим.ред.), у нас был более концертный вариант.

На видео: оркестр Tango En Vivo в клубе La Viruta Tango (Буэнос-Айрес)

***

А если пофантазировать и представить, что вам дали роль известного бандонеониста, чью историю вы бы рассказали в спектакле или фильме? 

Тройло! Близок мне с самого начала моей творческой жизни.

Это как-то связано с его биографией или исключительно с тем, как он звучит?

Внутренне это ощущаю. Есть такое слово «любовь» — ей нет объяснения, она просто есть. Любовь к Тройло связана исключительно с тем, что я слышу в его музыке. Потому что я не был с ним знаком. И я могу судить о нем только по тому, как он играет и как звучит его оркестр. Это все нюансы в плане чувств.  А почему — я не скажу. У меня есть жена — я ее люблю. За что я ее люблю? Вот, просто люблю. Так же и с Тройло. Чувствую, что это близкий  мне по духу человек, и мне близки его взгляды.

***
«…Чувствую, что Тройло — близкий мне по духу человек»
***

Хотя есть и другие  музыканты, которые мне нравятся. Это еще зависит от периода, в котором я сам нахожусь на данный момент. Сегодня, например, меня больше интересует Пьяццола, завтра Гоженече. Правда, если бы предложение сыграть кого-то поступило, то я согласился бы на любой творческий эксперимент и любого персонажа.

А почему вы выбрали танго для себя? 

Мне нравится. Я начал играть на бандонеоне десять лет назад. Я полюбил танго и хотел играть именно на аутентичном инструменте для того, чтобы исполнять эту музыку. И я знаю, что если мне дать баян, то… на баяне невозможно так сыграть. Важна специфика инструмента.

Сложно ли было набрать людей именно в оркестр аргентинского танго? Вам не говорили, что направление специфическое, неперспективное?

Когда я только начинал, мои друзья мне так и говорили. А сейчас многие друзья, сам знаю, в хорошем смысле завидуют. Поэтому здесь нет правды какой-то. Кому-то нравится аргентинское танго, кому-то не нравится. Кто-то хочет, кто-то не хочет. С кем-то мы выступали, с кем-то пришлось попрощаться по тем или иным причинам. Каждый сам для себя выбирает.

Планируете расширение состава до двух бандонеонов или двух скрипок?

Скажем так, для постоянного их присутствия на сцене, думаю, нет. Это разовые акции, поскольку иметь большой коллектив достаточно затратно. Именно возить. Скажем, в Москве мы можем собрать коллектив достаточно большой. А вот взять всех вывезти… Очень непросто.

А в звучании большая была бы разница между этими вариантами — квартет, который есть у вас, и «типичный» секстет (orquesta tipica) с еще одной скрипкой и бандонеоном? 

Кардинальной разницы не будет между четырьмя и шестью музыкантами. У Пьяцоллы, как вы знаете, был квинтет. Там была гитара. Я вам скажу, что гитару мы научились заменять.

Я, когда делаю себе партию, знаю специфику своего инструмента, знаю свою специфику, и я стараюсь себе писать партию не для одного бандонеона. Если я сейчас дам свои ноты аргентинскому бандонеонисту, он их не сыграет в одиночку. Потребуется два человека — один играет одно, другой — другое. Это, конечно, сложнее для меня — я играю за группу инструментов. Также наш скрипач периодически играет за две скрипки. Ему сложнее играть две партии одновременно, но… приходится.

***
«Я играю за группу инструментов. Также наш скрипач периодически играет за две скрипки. Ему сложнее играть две партии одновременно, но… приходится»
***

У вас есть собственная школа бандонеона. В перспективе она должна увеличить количество бандонеонистов. Может быть, кто-то стал бы играть с вами.

Конечно. Мои ученики играют со мной.

А много ли у нас вообще бандонеонистов в стране?

Есть те, кто умеет играть — этих людей очень мало. А людей, которые купили бандонеон и считают себя бандонеонистами — их гораздо больше. Ничего странного. Время такое.

Расскажите о ситуации с вокалистами. 

Это проблема. Точнее — две проблемы. Первая — это знание испанского языка. Второе — это… ну, душа, что ли. У нас же много хороших вокалистов. Они могут петь, но это все равно будет не то, потому что не хватает именно понимания текста и души, аргентинской души. В музыке нам это сделать проще.
Мы пробовали не один раз, но пока что это не увенчалось успехом. Даже если человек знает язык и поет хорошо, но получается всё не то!

Мы работали с аргентинскими вокалистами в Буэнолс-Айресе. Но если работать с ними в России, их нужно перевозить сюда жить.

Может,  попробовать испанских вокалистов?

— Да, испанских — может быть, да. Сейчас мне пишут несколько человек с предложениями о сотрудничестве… но часто бывает так, что ты открываешь ссылку, чтобы посмотреть, как человек поет… ну и… и закрываешь. Но я, безусловно, был бы рад работать с хорошим вокалистом. Это отличное подспорье для оркестра. Тогда мы можем делать всё!

Как вы решаете, какие мелодии добавить в свой репертуар?

Это вопрос случая. Я где-то услышал композицию, может, по радио или на милонге, где угодно, и я понимаю: «Ага! Вот эту композицию я возьму, потому что она хорошо пойдет вот на этот концерт. А вот эта композицию пойдет хорошо сюда и будет хорошо сочетаться с этой композицией. Таким образом, все волей случая. Такого нет, что я сижу, открыл youtube или еще какой сайт и начал: «Сегодня возьмем эту композицию, а завтра — эту». Это воля случая. Вот сейчас я на саунд чеке услышал одну композицию и для себя отметил, что эту композицию нужно взять на заметку, потому что она будет хороша для одного мероприятия.

Мы обнаружили, что у оркестра очень мало вальсов… 

Да, это правда. Это проблема. Это скорее вопрос лично ко мне, потому что в свое время я не уделил этому внимания. Эту проблему я решаю в начале января! Есть вальсы, которые я хотел бы включить в репертуар, но, к сожалению, из-за того, что последние несколько месяцев очень много концертов, времени для того, чтобы написать себе партию или аранжировку, его просто не хватает. Но эту проблему я знаю уже давно, что их не хватает. И вальсы будут, причем сразу штук пять-семь! Стопочку сделаем.

Вот касаемо вальсов — вальсы, которые мы играем, являются нашими композициями. Мне кажется, если бы я этого не говорил, то никто бы и не заметил, потому что они написаны в стиле старого аргентинского танго. Я этим не горжусь — это всего лишь пробы. Если люди не услышали разницу, значит мы сделали хорошо. Все будет постепенно.

***

«… Будут новые вальсы — сразу штук пять-семь!»

***

Расскажите о выступлениях на милонгах.  Обычно выступление оркестра — это эмоциональный пик милонги. И оркестры играют что-то ритмичное и энергичное, например, Д’Арьенцо, или что-то патетичное, эмоционально нагруженное, как Пульезе. В любом случае это что-то эмоционально сильное и это сложно танцевать. Но вот в 20-х, 30-х годах, когда оркестры только набирали популярность, они играли очень много именно «танцевабельной», «простой» музыки. Есть ли какой-то шанс, что у оркестра на милонге в репертуаре будет хотя бы и то, и то  — и патетика, и что-то проще?

Мы стараемся разнообразить репертуар. Есть яркая эмоциональная музыка, которую мы просто не можем не сыграть. А есть и спокойная, например, Ди Сарли — пожалуйста! Или, может быть, Калó. Я всегда стараюсь сыграть и энергичную музыку, и что-то по-спокойнее. Но не играть очень энергичную музыку невозможно. Оркестр должен дать заряд.

Может, тут есть какой-то секрет волны. Например, чтобы люди не выдохлись в течение первых трех мелодий.

Есть несколько видов построения программы. Можно начать ярко и уйти вниз. Можно начать наоборот спокойно и уйти вверх. Возможностей рисования таких графиков очень большое количество. Все зависит от конкретной милонги. Если бы мы играли одну и ту же программу на всех милонгах, это было бы неинтересно.

На видео: оркестр Tango En Vivo в клубе «Планетанго» (Москва)

***

Когда мы едем куда-то, мы знаем, что именно здесь лучше сыграть вот это. И программа строится буквально за пять-десять минут до начала выступления. Примерный список произведений, что мы хотим исполнить, у нас есть, но мы обязательно проводим на милонге 30 минут, чтобы посмотреть, оценить публику, послушать, что играет диджей. Бывает, что диджей играет ставит танду перед нашим оркестром и мы понимаем, что из-за этой танды всю программу нужно быстро поменять.

А вы не договариваетесь с диджеем?

Зачастую даем программы, чтобы он знал. Но опять же, диджей волен ставить то, что он хочет, как он видит. Мы, поскольку у нас большой репертуар, можем выбирать разные пути. Например, если диджей раскачивает и играет Пульезе, а мы выйдем и будем тоже играть Пульезе, это будет странно. Поэтому мы пойдем на контрасте и начнем спокойно. Всегда получается как в первый раз.

***
«…мы обязательно проводим на милонге 30 минут, чтобы посмотреть, оценить публику, послушать, что играет диджей»
***

Когда-то музыканты были главным двигателем танго. За каждым их шагом следили. Да и в Буэнос-Айресе улицы названы именами музыкантов и певцов, но никак не танцоров. Позже все поменялось!  Хочется узнать ваше мнение — как будет развиваться именно музыка танго в России и мире, ее будут слушать, увлекаться ею? 

Ожидайте — все будет! Музыка танго станет более популярной. Хотя в академических кругах больше знают Пьяццолу, и на концерте симфонического оркестра прозвучит, скорее всего, его музыка, а не старое танго. Но есть и многие другие направления — старое танго или, например, что-то современное, Gotan Project, его легко можно услышать в кафе. Здесь получается два разных полюса у популяризации — среди музыкального мира и популяризация музыки в целом. Старое танго навряд ли будет популярно в массах. У нас уже было нечто подобное. Я проведу, возможно, не очень корректные параллели — русский романс. Что касается музыки — по форме они очень похожи. Старое аргентинское танго в России не будет столь популярно, поскольку эта ниша, к сожалению, занята русским романсом. А что касается новых танго-направлений — да, это будет людям интересно. Мы сейчас пытаемся начать делать что-то именно в стиле танго. Я имею в виду современную музыку. Направлений очень много, и непонятно, какое может выстрелить и понравится людям. Есть, например, композитор, который пишет для нас музыку. Он тоже ищет себя.  Я много думаю о том, как популяризировать инструмент (бандонеон — прим. ред.) и танго. Идеи есть!

На видео: оркестр Tango En Vivo на телеканале TELEFE (Аргентина)